Петр говорил о событиях, в которые “желают приникнуть ангелы”. Казалось бы, у них и так достаточно всего того, куда они проникли – управление и руководство огромными Божьими империями во вселенной! Но нет! Их внимание привлекло что-то еще – и не удивительно! Бог Сын оставил небеса и сошел на землю; и, как только Он вернулся, Бог Дух Святой сделал то же самое.

Желание ангелов “приникнуть” – непреходящее стремление. Слово, которое Святой Дух использует как “желание”, означает “желать настойчиво”. Слово “приникнуть” означает “наклониться”, чтобы увидеть. Таким образом, ангелы желают наклониться с головокружительной высоты, где они обитают, чтобы проникнуть в великие тайны нашей веры. По меньшей мере, пять таких чудес завораживают эти безгрешных сыновей света.

Во-первых, они желали заглянуть в колыбель в яслях. Представьте себе, в какое волнение пришли небеса, когда стало известно, что Сын Божий отправился на планету Земля, чтобы стать Сыном Человеческим. В какое-то мгновение небо озарилось светом. А в следующее мгновение этот свет сиял над хлевом, где невинная дева давала жизнь Сыну Человеческому, и новая звезда засияла в небе. По всем небесам ангелы разнесли весть:

В яслях, заменивших кроватку в хлеву,
Младенец Иисус приклонил голову.
Блестит над тем местом звезда в небесах.
Младенец Иисус спит на сене в яслях.

Ангелы непременно должны это увидеть! Так они и сделали! Они спустились с блаженных высот и окружили близлежащие холмы Иудеи, искренне желая проникнуть в происходившее в тот момент на земле. И, как вы думаете, что поразило их более всего? То, что, казалось, никому нет дела. И тогда ангелы возвысили свои голоса и разбудили дремлющие холмы и равнины. “Ибо ныне родился вам в городе Давидовом”, – кричали они, – “Спаситель, Который есть Христос Господь … Слава в вышних Богу” (Луки 2:11,14). Но никому не было дела. Лишь несколько пастухов робко озирались вокруг – и все.

Ангелы прекратили свое пение. С трепетом и изумлением смотрели они на младенца Христа, воплотившегося Сына Божьего, своего всесильного Творца, ставшего ныне таким мáлым, человеческим младенцем, завернутым в младенческие одеяния, лежащего в колыбели в яслях в хлеву. Ангелы вернулись во славу, дабы провозгласить весть на небесах.

Взгляните – они вернулись к небесном берегу. Другие ангелы окружили их. “И что же сыны человеческие?” – спрашивают они. – “Что род Адамов? Они, должно быть, безгранично рады тому, что их плененная грехом планета, наконец, захвачена ни кем иным, как нашим Возлюбленным. Павший Люцифер неизбежно обречен. И как грешники восприняли эту весть? Она наверняка уже облетела всю Иудею, Иерусалим, Афины и Рим! Там сейчас, должно быть, настоящий переполох. Ирод наверняка уже отрекся от престола. И Август непременно ведет свои легионы преклониться у Его ног. Дорога в Вифлеем, должно быть, заполнена толпами людей, жаждущих взглянуть на все это”.

“Вы думаете, им интересно? Вы думаете, там переполох? Ничего подобного! Никому нет дела. Боле того, Сыну Божьему даже не нашлось места в местной гостинице, и поэтому Ему отвели место в хлеву, где Он и родился. Настоящая дыра – навоз на полу, паутина на стенах, а кормушка – Его колыбель. Странные они, эти люди. Как печально! Крепко же держит их грех!”

Так оно было. Так оно и сейчас. Сын Божий пришел, и лишь совсем немногим было не все равно.

Послание к Евреям говорит о крови, “говорящей лучше, нежели Авелева” (Евреям 12:24). Авелева кровь “говорила” о наказании. Кровь Иисуса Христа “говорит” о помиловании.

Кровь – уникальный элемент в комплексной химии всего живого. В организме присутствуют и другие жидкости – слюна, слезы, желудочный сок и так далее. Но все это продукты жизнедеятельности организма. Кровь же – такая же часть тела, как руки и волосы. Она содержит красные и белые клетки и постоянно находится в движении. Каждая из миллиардов красных кровяных клеток организма живет около 120 дней, после чего погибает и заменяется новой.

Химический состав крови чрезвычайно сложный. Один только гемоглобин состоит из тысяч атомов углерода, водорода, азота, железа, кислорода и серы. Каждый из этих атомов должен соединяться с соседними атомами в точности верно. Такое вещество как кровь не может оказаться простой случайностью.

В настоящее время мы классифицируем кровь по группам. Для такой процедуры, как переливание крови существует важное условие – группы крови донора и пациента должны совпадать. В настоящее время ученые полагают, что тип крови каждого человека – отдельный и отличается от всех остальных, как отпечатки пальцев. Такова человеческая кровь, жизненный поток тела, удивительный в своей функции и форме.

Теперь подумайте об Иисусе и Его крови, ибо Его кровь еще более своеобразна, чем наша. Кровь Иисуса была уникальна. Подобная кровь никогда не текла в жилах человеческих. Наша кровь заражена грехом, но кровь Иисуса чиста. Существенный факт рождения Господа заключается в том, что Он был рожден от непорочного зачатия. У Него была человеческая мать, но не было человеческого отца. Святой Дух сошел на Марию, и сила Всевышнего осенила ее, дабы сохранить Его кровь, кровь Иисуса, от загрязнения. Важный момент – кровь, которая течет в артериях младенца, развивающегося в утробе матери, происходит не от матери. Кровь младенца – его собственная, образующаяся в теле развивающегося эмбриона. Кровь начинает развиваться только у оплодотворенного эмбриона. Каждая капля крови ребенка производится самим эмбрионом. Поскольку у младенца в утробе матери может быть совершенно иная группа крови, чем у матери, тело “заботится” о том, чтобы ни одна капля крови не перешла от матери к ребенку.

Иисус был рожден от непорочного зачатия. Это означает, что в Его венах не было ни капли крови ни Иосифа, ни Его матери. Кровь, которая текла в Его венах, была уникальной, сотворенной непосредственным действием осеняющего Святого Духа. Это был безгрешная кровь. Это была пролитая кровь. Это спасительная кровь. А теперь Святой Дух говорит нам, что это еще и говорящая кровь. Кровь Авеля говорила, и Бог слышал ее. Она требовала отмщения. Она взывала о возмездии. Она взывала о возмездии во весь голос; она взывала громко из праха земного. Убийца Каин стал странником и скитальцем на земле, преследуемый голосом крови своего брата.

Драгоценная кровь Христа тоже взывает громко, потому что тоже была пролита нечестивыми. Но она взывает не о возмездии, а об искуплении; и взывает она не с земли, но из славы, с престола всевышнего.

Каждый год в День искупления, первосвященник приносил кровь жертвы в Святая Святых и окроплял ею крышку ковчега. Ветхозаветные образы отличаются математической точностью. С кровью Христа поступили так, как поступали с кровью жертвы. Иисус вознес ее на небеса и поместил на истинный ковчег (Евреям 9: 11-28).

Как дорога струя,
Омывшая меня!
Она сильней морей!
О, ничто, лишь кровь Иисуса!

“Исав за одну снедь отказался от своего первородства”. К сожалению, он – один из многих. Давид продал свое за миг страсти. Иуда – за незначительную прибыль. Петр продал свое в Антиохии за сомнительную похвалу. Исав же продал свое первородство за миску похлебки. Как же дешево мы продаем свое вечное спасение или вечную награду.

В своих знаменитых “Письмах Баламута”, К.С. Льюис приводит формулу удовольствия дьявола. Сатана указывает своему товарищу-демону, своему ученику в искусстве соблазна на что, хотя удовольствие и находит свое применение в качестве средства обольщения и порабощения, это довольно хитрое орудие, поскольку именно Бог создал удовольствие, а не сатана. “Лучшее”, на что способен дьявол, – это исказить удовольствие и убедить людей злоупотребить им. Таким образом, дьявол стремится развить в людях тягу к удовольствиям и в итоге они оказываются у него на крючке, желая все больше и больше, но получая все меньше и меньше удовлетворения. Конечная цель – заполучить душу человека за бесценок. Сатана получил Исава задешево – за “одну снедь”.

Исав и Иаков были близнецами. Исав родился раньше Иакова всего лишь с небольшим промежутком времени, а значит, как старший брат, ему первому надлежало принять патриархальное благословение. Это благословение наделяло определенными правами собственности, патриархальными и священническими правами. Однако ничто из этого Исава не заботило. Иаков же напротив. Он желал этого благословения и был полон решимости получить его любой ценой, забывая о том, что оно уже было обещано Богом еще до его, Иакова, рождения.

Исав был человеком мира. Он любил охотиться и ловить рыбу, любил бывать в компании сверстников. Он стремился преуспеть в этом мире. Исав женился на неспасенной женщине, пытаясь занять свою нишу среди хеттов. Его совершенно не интересовало Божье, несмотря на то, что Авраам был его дедом. Несомненно, Авраам разговаривал с Исавом об обращении, о том, как он искал город, у которого было основание, художником и строителем которого был Бог. Для Исава все этого походило на журавля в небе.

Так было для Исава, но не для Иакова, потому что, несмотря на все недостатки и ошибки, его приоритеты были расставлены верно. Если Иаков и желал чего-то для своей жизни, то это было Божье благословение. Однако он еще узнал, что нельзя получить духовное мирским и плотским способом. Итак, Иаков решил во что бы то ни стало получить право первородства своего брата. Он выждал удачный момент, когда Исав был уставшим, голодным и расстроенным, поставил пред братом чашу с тушеным мясом и предложил сделку – первородство Исава за одну порцию похлебки.

Исав так не изменился. Бог назвал его “нечестивцем”. Позже Исав попытался вернуть с помощью блюда оленины то, что продал за миску похлебки, но ничего не вышло. Он так и остался нечестивцем, человеком, у которого не имелось ни малейшего места для Бога, до самого дня его смерти. Эта “одна снедь” оказалась действительно дорогостоящей. Она была настолько же дорогой, как и “кусок” хлеба, который Иисус передал Иуде в горнице накануне предательства. Это была “снедь”, которая запечатлела погибель Иуды. Ибо как только Иуда съел ее, вошел в него сатана, и ад завладел его душой.

Да будем мы осторожны, чтобы не продать нам душу свою за порцию мирского удовольствия.

Великий пророк Илия, словно ураган, ворвался в жизнь Ахава и Иезавели. Он имел ключ, запиравший и отпиравший солнце, дождь, ветер и бурю. На глазах изумленного царя-безбожника и царицы, Илия запер дождь. “Не будет больше дождя!” – сказал он. – “Не будет больше дождя, разве только по моему слову». Затем, так же стремительно, он покинул царскую чету и исчез из поля зрения. И скрывался на протяжении трех с половиной лет, в то время как на землю пришла великая скорбь. “Пойди и скройся”, – велел Бог. Позже Он скажет: “Встань и пойди”. Бог неизменно скрывает Своего избранного служителя, прежде чем открыть его всем.

В течение этих трех с половиной лет, Бог укрывал Илию сначала у потока, затем у вдовы. У извилистого ручья Илия обрел веру, которая смогла победить засуху. У опустевшего кувшина в пустой кухне вдовы Илия нашел надежду, которая смогла победить отчаяние. Рядом с умершим сыном вдовы Илия проявил веру, которая смогла победить смерть. После того, как Илия постиг эти уроки, Бог уже мог использовать его так, как использовал лишь немногих до сих пор и после. Вера Израиля была такой же сухой, как высохший ручей. Надежда Израиля была такой же безрадостной, как опустевший кувшин, а любовь Израиля была так же мертва, как и вдовий сын. Илия, узнав на своем личном опыте, как поступать в таких ситуациях, теперь мог научить остальных.

Но давайте проведем некоторое время с этим великим пророком, пока он сидит у засыхающего ручья в укромном месте, вдали от преследователей и людских поселений. И вспомним слова Самого Господа, обращенные к Своему служителю, слова о вороне: “Посмотрите на воронов”, – сказал Он в Луки 12:24-28. Илии, несомненно, приходилось смотреть на них в те дни, когда скрывался у потока. Дважды в день он ожидал их появления.

Илия, должно быть, рассматривал их цвет, черный, глянцевый. Илия, несомненно, думал о Суламифь из духорожденной песни Соломона, о том, как она описывала своего возлюбленного: “Кудри его”, – говорила она, “волнистые, черные, как ворон” (Песни Песней 5:11). Это напоминание наверняка потрясло душу Илии, ибо слова Суламифи говорили о большем, нежели только о возлюбленном. Они указали на Другого, Грядущего, прообразом которого был возлюбленный Суламифь. Мысли Илии последовали далее. Начиная с посещавших его воронов и любви пастушки Суламифь, его мысли перенеслись через столетия от возлюбленного Суламифь к Возлюбленному Небесному. Таким образом, один лишь цвет ворона напомнил одинокому пророку о Христе.

Также Илия не мог не заметить крик воронов. Когда они, опустив пропитание к ногам пророка, развернувшись, улетали в лучах заходящего солнца, Илия, должно быть, вспоминал слова псалмопевца: «Пойте… славословие Господу…. Дает скоту пищу его и птенцам ворона, взывающим к Нему” (Псалом 146:7,9). Правда, в этом пустынном месте вороны прислуживали пророку, но именно Бог давал пропитание.

Более того, Илия наблюдал за характером воронов. И, наверное, ему на ум приходил левитский Закон. Моисей не просто так объявил ворона нечистым: “Из птиц же гнушайтесь… всякого ворона с породою его” (Левит 11:13,15). По природе своей ворон был нечистой птицей.

Черные, нечистые птицы наверняка напоминали Илии мерзость, торжествующую в Израиле, подстрекаемую Иезавелью и распространяемую сотнями ее священников. Он смело взирал на воронов, летящих издалека. Если Бог мог настолько очистить воронов, чтобы сделать их служителями Своего пророка, значит, для Бога нет ничего непосильного. Бог изменил саму природу этих птиц так, что два раза в день они приносили Илии мясо и хлеб для пропитания. Бог может изменить и сердце заблудшего Израиля.

Наконец, пророк, должно быть, наблюдал за направлением воронов, когда те кружили в небе. Он, наверное, мысленно возвращался к первому упоминанию о воронах в Библии. Бог отвел им место в ковчеге, но при первой же возможности они вернулись к своей дикой, тленной, плотской жизни. В отличие от голубя, который охотно вернулся в ковчег, вороны предпочли остаться в мире, где правила смерть.

Итак, сидя у ручья, Илия постигал уроки, научаясь у воронов; и его вера окрепла. Для Бога нет ничего непосильного. Человек, научившийся таким образом обращаться к небу за пропитанием, скоро научится обращаться к нему за своим пламенем.

У блудного сына было две молитвы. Первая – молитва оставления: “Отче! дай мне…” Это была нечестивая, эгоистичная молитва, молитва юноши, уставшего от ограничений и религии. Он устал и от отношений, от своего отца, который контролировал его, и своего брата, который притеснял его. Действительно, можно только пожалеть любого мальчика, у которого старший брат такой, каким был брат блудного сына – самодовольный лицемер и сноб. Для любого человека, в чьих жилах течет кровь, этого было бы достаточно, чтобы породить желание бежать. На фоне фарисейства старшего брата, мир и его пути выглядели очень привлекательными для блудного сына.

Итак, блудный сын откликнулся на призыв мира. Далекая страна манила своей улыбкой и обещала веселье. Она сулила свободу от всех ограничений благочестивого дома. Она распахивала широкие врата и расстилала широкую дорогу там, где грех назывался другими, более дружелюбными именами.

Блудный сын откликнулся и на приветствие мира. Он отправился в дальнюю страну, имея в кармане много денег. Он был молод и очарователен, и потому щедро платил за удовольствия своих случайных друзей. Итак, пока были деньги, вино лилось рекой, красивые женщины мило улыбались, звучали песни, жизнь била ключом – сплошное веселье. Но деньги закончились. И тотчас мир повернулся к юноше другой стороной.

Блудный сын постепенно начал “знакомиться” с заботами этого мира. Наступил голод, и даже местные трудоспособные мужчины оказались не у дел. Он ощутил на себе, что такое бедность. Он был голоден, и никто не дал ему ни динария. Беспечные друзья покинули его. Юноша был без работы, без денег, вдали от дома. Ему было одиноко, голодно и холодно.

В той далекой стране блудный сын всюду познавал холод мира, куда бы он ни отправился. Мир больше не улыбался ему; его песня умолкла. Юноша оказался среди шумной толпы голодных людей! Он “пристал”, как сказал Иисус, “к одному из жителей страны той” (Луки 15:15), но скудные остатки – это все, что он мог заработать. Да и что это была за работа! Его наняли кормить свиней! И что еще хуже, голод был настолько силен, что он едва мог дождаться возможности съесть остатки в кормушке для свиней. Таков был результат его молитвы оставления.

Можно представить себе, как блудный сын стучит в дверь большого чужого дома на холме: “Вот, господин, вот ваша свиная кормушка! Я иду домой к отцу”. Возможно, хозяин с презрением оглядел юношу с ног до головы, разглядывая его немытое тело, неухоженную бороду и следы разгульной жизни, отразившиеся на его лице. “Ну, парень”, – возможно, сказал он, – “ты еще глупее, чем я думал. Будь я твоим отцом, я бы спустил на тебя собак”. А юноша, возможно, ответил: “Не сомневаюсь, вы бы так и сделали, но вы не знаете моего отца”. Да и сам блудный сын до сих пор его не знал.

Теперь мы слышим молитву возвращения блудного сына. В ней больше не было слов “Отче, дай мне”, но “Отче… прими меня в число наемников твоих”. Слуги отца видели от своего господина хорошее отношение, у них была крыша над головой и хлеб в избытке… в то время как он погибал от голода. Блудный сын “пришел в себя”, как сказал Иисус в Луки 15:17. А затем он пришел к отцу: “Я уже недостоин называться сыном твоим”, – сказал он. Когда юноша, наконец, прибыл в дом отца, то его отправили не в жилище для слуг. Он оказался в объятиях отца. Лучшее одеяние, перстень, обувь и откормленный теленок для празднования – все это теперь было его… как и новая жизнь!

Бесценное повествование, сошедшее с уст Господа Иисуса, – это притча о Божьей работе с нами, с теми, кто сбился с пути… “Все мы блуждали как овцы, совратились каждый на свою дорогу” (Исайи 53:6). Тем не менее, те, кто с сокрушенным сердцем смиренно возвращается к Отцу Небесному с надеждой на прощение, находят его как милостивый дар, и любовь Божья изливается на них в избытке!